Учитель из Меджибожа - Страница 89

Неоднократно бывало — и он это знает, — когда мать являлась ему во сне, он быстро выкарабкивался из любой болезни, из любой беды.

С этими не покидавшими его мыслями раненый прибыл санитарным эшелоном в отдаленный сибирский город. На носилках его принесли в огромный госпиталь, уложили в просторной палате, где не было на широких окнах светомаскировки, где сновали по чистым коридорам озабоченные сестры и врачи. И Илья с первого часа почувствовал, что попал в теплые и заботливые руки.

Долгими мучительными днями и ночами колдовали над ним, пока наконец вырвали из неумолимых лап смерти.

Много, очень много бессонных ночей потребовалось людям в белых халатах, чтобы вернуть этому милому воину, закаленному в жестоких боях и скитаниях, жизнь.

Но это было лишь началом. Следовало восстановить его здоровье, поставить на ноги, сделать все возможное, чтобы скорее залечились раны.

Как ни бесилась, как ни буйствовала зима в этом далеком сибирском городе, ей ничего не оставалось, как уступить дорогу весне. Нежданно-негаданно сквозь лохматые свинцовые тучи пробилось солнце. Правда, не такое, что светит, да не греет, а настоящее, весеннее. И как-то сразу ожила вся округа!

А через несколько дней началась оттепель. Первая оттепель явилась добрым предвестником больших перемен, и вскоре заиграла всеми цветами радуги весна. И все вокруг постепенно начало оживать.

Затрещали льды на широкой реке. Заиграли под солнечными лучами первые потоки, вырвавшиеся из ледяного плена. Потрескались сизые громады льдин, заскрипели, ломаясь на части, словно какая-то невидимая сила разрубала их. И у песчаных отмелей начался «бой гигантов» — словно живые, громоздились, налетали друг на друга могучие льдины, трещали, раскалывались на части, теснились, крушили друг друга и, как живые чудовища, выбрасывались на берег.

А солнце неустанно трудилось. Под нежными яркими лучами нехотя отступала суровая зима с ее морозами, снегопадами, вьюгами.

Илья уже понемногу поднимался с койки и учился ходить при помощи костылей. Было мучительно больно, но желание скорее умчаться туда, где сражалась его дивизия, помогало преодолевать любую боль. Хотелось чем поскорее подняться на ноги. Из последних сводок, приказов, которые передавали по радио, да и по салютам, он узнал, что его дивизия, с которой он прошел такой тяжелый и славный путь, находится на Берлинском направлении. Какое счастье! Вот если бы он мог вернуться в свою часть, к своим друзьям!

Ему было невыносимо тяжело. Не ведая ни сна, ни отдыха, он тренировался: ходил, даже пробовал бегать, испытывал дикую боль, и все ради одного — чтобы поскорее отправиться туда, где начинались последние решающие бои, переместившись к сердцу вражеской земли. Илья хотел своими глазами увидеть, как захлебнутся в крови и в пламени фашистские палачи, хотел участвовать в этой битве, отомстить врагу.

Каждый вечер вместе с гурьбой раненых, которые уже кое-как передвигались при помощи костылей и палок, приникал он к радиоприемнику в ожидании известий с фронта. Сердце переполнялось гордостью за успехи однополчан. Не было ни одного приказа Главнокомандующего, где бы среди отличившихся соединений не значились его дивизия, его армия.

Вместе с радостью он ощущал и какую-то горечь: в такое время ему приходится валяться на госпитальной койке, далеко от своей прославленной части. Его одолевало нетерпение. Казнил себя, что раны так медленно залечиваются и он не может быть там, где решается судьба мира, куда обращены взоры людей всей планеты.

А ведь он так мечтал об этом!

Солдатские мечты…

Между тем, весна все больше входила в свои права. Она была необычна, эта весна. Советские люди жили одними думами и помыслами с теми, кто готовился штурмовать последнюю фашистскую твердыню — Берлин. Только и говорили о том, что знамя Победы должно быть водружено над гитлеровской столицей, принесшей народам столько горя и кошмарных бед!

И наконец этот день наступил.

Первомай… Здесь, в госпитале далекого сибирского города, готовились торжественно его отпраздновать. Ждали гостей — из заводов, колхозов, разных учреждений. Женщины готовили скромные подарки для раненых солдат — ведь они отдали свою кровь за то, чтобы человечество могло мирно отметить этот светлый весенний праздник.

На рассвете, когда город был еще погружен в тревожный, но радостный сон, пришло наконец потрясающее известие.

Над пылающим Берлином, над рейхстагом реет алое знамя Победы! Враг повержен в прах!..

И хотя уже давно ждали такого сообщения и верили, что конец войне совсем близок, но все же это явилось знаменательной неожиданностью. И Первомай стал вдвойне славным праздником. Трудно сказать, чего больше было в этот незабываемый день — радости или слез…

Но превыше всего была гордость за героев, пронесших боевое знамя и свой карательный меч до Берлина, гордость за непобедимую семью советских народов, которые, несмотря на все тяготы, голод, лишения, одолели фашистское чудовище, пытавшееся поработить весь мир.

Илья радовался, ликовал. Но был и немного расстроен — не сбылась его солдатская мечта… Все же невыразимое счастье, овладевшее им, взяло верх. Мир избавился от нацистской чумы, и в этом великом торжестве народов есть какая-то частица и его подвига. И он внес свою лепту, чтобы приблизить светлый праздник.

Он уже окончательно встал на ноги, пришел наконец славный час, когда его уже выписывали в часть. И тут члены комиссии узнали, что, кроме военной профессии, у него еще одна очень важная мирная специальность: он ведь хороший учитель, один из тех, которых ждут не дождутся в школе.