Учитель из Меджибожа - Страница 106

106

Так и протекало время — осенью и зимой в школе, а летом в частых прогулках и походах с учениками, в поездках в родной край к Бугу, к старому пасечнику и пекарю, к могилам погибших…

Давно уже расстался он со своим офицерским мундиром и все больше преображался в штатского человека. Никто не представлял себе, какой путь прошел он в тяжкие годы войны! Плохо залечивались его старые раны, давали себя чувствовать все больше и больше, напоминали о себе перед каждым дождем и любой переменой погоды, начинали ныть.

Но с этим состоянием он уже свыкся и терпел, зная, что только время может утихомирить его боль.

Годы шли все быстрее. Скромный учитель из Меджибожа не любил, как другие, рассказывать о былом. Даже жене и детям не поведал и сотой доли того, что пришлось ему пережить! Трое ребят росло у него; они страстна любили читать книги и смотреть кинофильмы о боевых подвигах наших воинов во время войны. Чем больше отдалялись эти годы, тем больше хотелось знать о них.

Частенько школьники приставали к Илье, чтобы он им подробнее рассказал, как воевал, где был. А он пожимал плечами, — что, мол, может поведать? На фронте занимал скромный пост и выполнял свой священный долг перед Родиной, как и миллионы таких же бойцов. В самых страшных условиях оставался верным своей солдатской клятве. Делал добро людям, как только мог, пожалуй, даже больше. А время упрямо шло вперед. Люди уже, наверное, давно позабыли его и его добрые дела. И это тоже закономерно. Нельзя же вечно жить прошлым. Надо думать и о будущем. Часто он мечтал побывать в тех местах, где воевал, повидать людей, с которыми сталкивала его судьба.

Учитель жил скромно, тихо, как и все бывшие воины, жил своей работой, школой. Он любил веселых и задорных ребят и радовался, когда удавалось сделать для них что-либо хорошее. Был предан людям, с которыми шагал по жизни.

А когда раны стали досаждать сильнее, он распрощался со школой и перешел работать на большой завод. Быстро сдружился с коллективом, и его скоро полюбили за веселый нрав, за жизнерадостность, за веселые шутки и добрый смех. Довольно легко Илья сходился с людьми, а они отвечали ему в свою очередь любовью и преданностью.

На земле стояли тишина, спокойствие. Чувствовалось, что ни ему, ни добрым людям по работе, ни его детишкам, которые росли с завидной быстротой, не доведется больше пережить того, что пережили отец и миллионы таких, как он.

Да, ничто, видимо, не нарушало его тихой, мирной жизни, крепкой дружбы с рабочими завода, рядом с которыми теперь трудился. Мир и согласие царили в доме.

Рита хозяйничала, воспитывала детей, помогала мужу в работе, любила его.

Но где это слыхано, чтобы в небе не было ни облачка? Мудрые личности утверждают, что даже на солнце появляются пятна. И немалые!

И люди не бывают ангелами.

Подчас в них пробуждаются глубоко скрытые инстинкты, и ты их, таких людей, перестаешь узнавать…

Вот и произошло в доме Ильи непредвиденное. Казалось, взорвалась бомба замедленного действия. И совсем нежданно-негаданно. Беда свалилась на него как снег на голову в предвечерний летний час, когда человек после тяжелого рабочего дня возвратился домой.

Не успел помыться, стряхнуть с себя пыль дальней дороги, как вдруг увидел, что жена, сидевшая на диване и вязавшая ребятам рукавицы на зиму, посмотрела на него отчужденным взглядом и не ответила на приветствие.

Хотя Рита не была по природе такой же веселой и шутливой, как ее муж, но и мрачной ее не видели. Всегда его встречала радостной улыбкой, расспрашивала о делах на заводе, спешила в кухню, чтобы подогреть обед, хотя и сама незадолго до этого вернулась с работы.

А сегодня ее словно подменили!

Все, кажется, знают, что он, — «наследник Гершелэ из Острополья», — человек, которому противопоказано жить без улыбки, шутки, веселой истории. Илья сразу помрачнел, глядя на жену. Он ненавидел людей, которые хандрили, ходили постоянно мрачные, недовольные, надутые. Что же сегодня нашло на его супругу? Почему она такая сердитая? Отчего смотрит на него глазами, полными злости? Что случилось?

Он подошел к ней, взял за руку, заглянул в глаза, попробовал было рассмешить ее шуткой. Но она ни в какую! Разозлилась.

— Послушай, родненькая моя, что сегодня с тобой? На работе у тебя неприятности или, может, заболела? Я врача вызову…

В ее больших светлых глазах сверкнули слезы. Тут он совсем растерялся.

— Интересно, — пожал он плечами, — может, в самом деле откроешь мне секрет, какая кошка тебе дорогу перебежала. Почему ты такая странная сегодня?

Она резко поднялась с места, уставилась на него каким-то отрешенным взглядом и дерзко бросила:

— Не думала, Илья, что ты такой…

— Какой? — громко рассмеялся он.

— Бедненький, несчастный мой теленок… Не знаешь?

— Нет, не знаю…

— Никогда ты мне ничего не рассказывал о своих веселых похождениях во время войны, о любовницах… Дорогой мой муженек…

— Ничего не понимаю… Поточнее ты можешь говорить?

— Могу… Могу… — едко перебила она его. — Недаром люди говорят, что в тихом омуте черти водятся…

— Ну, знаешь, это уже что-то новое… — рассмеялся он. — Не помню за тобой такого, чтобы ты говорила загадками. Начну думать, что не я наследник Гершелэ из Острополья, а ты, моя роднуля… Отколе стала разговаривать ребусами?.. Так, пожалуй, и наш великий земляк не умел…

— С меня достаточно, что ты умеешь! — грубо оборвала она его. — Загадки, говоришь, ребусы? Ничего себе загадки! Небось, не знаешь ничего? Там, где ты находился во время войны, по тебе даже через столько лет соскучилась одна важная дамочка… Разлюбезная ждет тебя не дождется… Беги! Покупай билет и езжай к ней немедленно! Только не забудь надеть новые тапочки… А еще лучше будет, если к ней на самолете полетишь…

106